Герой порванных времен (фрагмент) - Страница 50

К оглавлению

50

И добавил с нажимом:

- _Если_ вы вернетесь.

Никуда не сбежать от Судьбы.

Мы - лишь хрупкий рисунок на льду.

Может статься, снега упадут

хладной тканью на наши гробы.

Может статься, травой зарастет

та земля, что над нами лежит.

Мы рассеемся, как миражи,

что видны сквозь туманы болот.

Кто-то суетно спорит с Судьбой:

"Не хочу, не хочу, не хочу!"

Ну а мы... мы-то _знаем_ с тобой

все о гамме из мыслей и чувств.

Мы-то видели, и не раз,

как скрывающийся от Судьбы

вновь проигрывал. Был? Не был?

Те вопросы уже не для нас.

И сомненья уже не для нас:

"быть нам, или опять - не быть".

Мы с тобою узнали сейчас:

никуда не сбежать от Судьбы.

Глава пятая

"...Жизнь каждого человека есть

причудливо построенный рассказ, в

котором ... соответствующая концовка

появляется в самом начале".

Джеймс Брэнч Кейбелл

1

За час, отведенный им для сборов, Одмассэн и Ренкр успели побывать у лекаря (вернее, он сам пришел к ним в пещеры, цокая языком, осмотрел раны, смазал какой-то мазью и, пожелав удачи, ушел) да собрать вещи. Они почти не разговаривали, подавленные такой неожиданной встречей. В конце концов, ради горян они рисковали своими жизнями, а кое-кто даже заплатил оными.

Приходила жена Азла - Одмассэн увел ее куда-то в угол пещеры и что-то говорил, но было и так ясно: нечего и надеяться ее утешить. Ренкр порывался спросить у Мнмэрда, кто такой этот самый Ворнхольд, но горянин отмахнулся, мол, на разговоры у нас времени еще будет предостаточно. И принялся править лезвие меча.

Ренкр вертел в руках камешек на сухожилии, на котором тот висел когда-то у входа в пещеру долинщика, - вертел и думал, что сдаваться сейчас никак нельзя. Никак нельзя складывать оружие, нужно продолжать бороться, нужно...

Потом ударил кулаком по кровати: "Разумеется, бороться! Куда ты еще можешь деться сейчас, после всего - у тебя же просто нету другого выбора. Ты должен спускаться в эти проклятые Нижние пещеры, идти к этому Ворнхольду, должен, потому что иной путь приведет тебя к тюрьме - и изгнанию. Ты хочешь оказаться в изгнании, Ренкр? Смерть будет быстрой, хотя безболезненной - вряд ли. Впрочем, неизвестно, изменится ли что-нибудь после паломничества. Вполне может оказаться, что Одмассэн всё сымпровизировал только для того, чтобы оттянуть неизбежное. ...А в общем-то, я оптимист, просто никто этого не замечает".

В пещеру заглянул Мнмэрд, чтобы сообщить: время настало. Пора было отправляться в путь.

На сей раз Ренкр ничего себе не обещал. Просто отложил камешек в сторону, забросил на плечи мешок, вложил в ножны меч и вышел в Центральный. Горяне постепенно разошлись, занятые повседневными делами, так что сейчас здесь находились только три паломника да десяток стражей - тех самых, которые должны были проводить их ко входу в Пещеры.

Они и проводили.

Эта часть коридора оказалась заброшенной: с потолка свисали клочья паутины, дорога местами была завалена обрушившимися частями стены. О светильниках никто даже не мечтал, пришлось запастись факелами, и теперь их несли в руках: чадящие, тяжеленные, к тому же почти не освещающие окружающего пространства.

Наконец они оказались у ржавой решетки, перегораживающей проход. Один из воинов подошел к массивному орнаменту металлических полос и прутьев, извлек из кармана своей куртки ключ и отпер замок. Затем сильным рывком дернул решетку вправо - она чуть сдвинулась, сварливо скрипнув. Тогда на помощь стражу поспешили еще два воина, и старая решетка нехотя повиновалась. Ее отодвинули вбок больше, чем наполовину, чтобы в открывшийся проход смогли свободно пройти паломники - что те и сделали.

Обернувшись, Ренкр, Одмассэн и Мнмэрд наблюдали, как воины сдвигают решетку на место, запирают замок и уходят. Когда отблеск их факелов угас в темноте, Одинокий повернулся и захромал в противоположную сторону. Парни последовали за ним.

У каждого из них было с собой по несколько факелов, дорожные мешки за плечами и оружие. А у Одмассэна, кроме всего прочего, - посох.

Теперь, когда паломники остались одни, да еще и по _ту сторону_, окружающие звуки внезапно приобрели значимость. Любой мог означать приближение опасности, и Ренкр почти инстинктивно отмечал каждый, пытаясь определить причину. Правую ладонь юноша положил на рукоять меча - да так и не снимал, находясь в постоянном напряжении.

Впрочем, коридор по эту сторону решетки ничем особенным не отличался. Те же космы паутины, те же грязные стены, тот же чуть затхлый воздух. Та же тьма.

Наконец Одмассэн предложил устроить привал и обсудить положение, в котором они оказались. Сейчас наверху была полночь, а поскольку с самого утра путники практически не отдыхали, более того, находились в постоянном напряжении, то эту идею приняли с удовольствием. У Одинокого в мешке обнаружился держак для факела, и, установив его, они достали свои дорожные запасы и принялись за ужин.

Молча поужинали, спрятали оставшееся, и Одмассэн, прокашлявшись, начал.

- Итак, мы - паломники к Ворнхольду. Ты-то, Мнмэрд, знаешь, что сие означает, но вот Ренкр, скорее всего, - нет. Что же, времени у нас много. Слушайте.

_всплеск памяти_

Все, как водится, началось неожиданно и непредсказуемо привычно. Некий горянин по имени Ксанр пропал. И когда уже остальные о нем и думать забыли, неожиданно нашелся в Дальнем коридоре - в рваной грязной одежде, худой, без сознания; он лежал на полу и изрядно напугал возвращавшегося с дежурства стражника. Тот решил, началась война с обитателями Нижних пещер (о которых и знали-то всего ничего), но Ксанр, как только пришел в себя, поспешил успокоить: никакой войны не предвидится.

50